Неточные совпадения
Кажется, ни за что не умрешь в этом целебном, полном неги воздухе, в теплой атмосфере, то есть не умрешь от
болезни, а от старости разве, и то когда заживешь чужой век. Однако здесь оканчивает жизнь дочь бразильской
императрицы, сестра царствующего императора. Но она прибегла к целительности здешнего воздуха уже в последней крайности, как прибегают к первому знаменитому врачу — поздно: с часу на час ожидают ее кончины.
1 июля 1842 года
императрица, пользуясь семейным праздником, просила государя разрешить мне жительство в Москве, взяв во внимание
болезнь моей жены и ее желание переехать туда.
— Государь удовлетворил вашу просьбу. По вашему желанию, вам назначен другой врач. Отправьтесь на Михайловскую площадь, в дом Жербина, там живет главный доктор учреждений
императрицы Марии. Государь ему поручил вас, и я ему уже передал историю вашей
болезни.
Это был, конечно, один из умнейших и благороднейших представителей истинного, здравого направления мыслей в России, особенно в первое время своей литературной деятельности, до
болезни; но его горячие, бескорыстные стремления были слишком непрактичны, слишком мало обещали существенной пользы пред судом
императрицы, чтобы она могла поощрять их.
Августа 6 она получила небольшое облегчение от
болезни и просила доктора сказать фельдмаршалу, что к 8 числу она постарается кончить свое письмо. Князь Голицын донес об этом
императрице. В этом донесении он заметил между прочим, что ожидаемое от пленницы письмо покажет, нужно ли будет прибегать к помощи священника, чтобы посредством исповеди получить полное сознание арестантки. Августа 9 фельдмаршал получил письмо пленницы.
— При этом, ваше величество, может, впрочем, встретиться и одно весьма важное препятствие: мне необходимо будет остаться несколько дней безотлучно при
императрице, чтобы постоянно следить за ходом
болезни и тотчас же подавать помощь.
— Успею еще! Наш разговор важнее… Видите ли теперь, мой почтеннейший граф, что губит меня!.. Внимание, милости ко мне
императрицы!.. Ее величество знает мою преданность к себе, к выгодам России… она поверяет мне малейшие тайны свои, свои опасения насчет ее
болезни, будущности России. И коронованные главы такие же смертные… что тогда?.. Я говорю с вами, как с другом…
О покойной своей матери он сказал лишь несколько слов по поводу ее продолжительной и тяжкой
болезни, не поддавшейся лечению лейб-медиков, присылавшихся
императрицей.
Опасения катастрофы, однако, исчезли, государыня скоро поправилась. Впрочем, как мы уже сказали, об ее
болезни знали лишь самые приближенные лица. Всякий спрос о здравии
императрицы мог бы любопытного привести прямо в Тайную канцелярию.
Слухи о
болезни императора распространились в городе и произвели всеобщую горесть. Народ толпами стремился в храмы молиться, но когда узнали, что в Зимнем дворце было совершено благодарственное молебствие, и что утром было получено из Таганрога от
императрицы Елизаветы Алексеевны письмо, то из этого заключили, что император находится вне опасности.
Мы назвали смерть
императрицы внезапною, так как, хотя последние годы своего царствования она была почти всегда больна, но о возможном опасном исходе ее
болезни не было ни слухов, ни толков. За эти последние четыре года выдвинулся, так называемый, молодой двор. Он сильно занимал внимание иностранных дипломатов, которые предугадывали, что готовится крупная историческая драма.